читать дальшеVI.
Почему тоска в психушке,
Если жив-здоров?
Ну зачем нужны игрушки
Здешних докторов?
И болят душа и тело —
Отчего? А вот
(Просто даже надоело)
Вроде ОН идёт.
А ведь плащ уже зелёный!
Неужели он?
Этих брюк подвёрт казённый…
Быть не может, сон!
Слышит имя — обернулся.
«Кто такой?» — спросил*.
«Гам, ты что, совсем рехнулся?» —
Мар изо всех сил.
«Сам такой! Я просто память
Потерял, а ты… Ты кто ж?»
«Друг твой… Ну, не сыпь камнями.
Значит — хей! — живёшь?»
«Как зовут тебя, ты, чуча?»
«Я твой лучший друг, я Мар…
Вот так чудо, вот так случай!..»
«Чудо? Нет, кошмар».
VII.
«Если б был я безымянным,
Ничего не понимал
И гурима от гурама
Никогда б не отличал,
Я бы был не гуримчонком,
Я бы был самим собой,
И не взрослым, не ребёнком,
Не умом и не душой…
Я тебе совсем не верю,
Может, ты шпионишь, вот!
Только здесь, где люди — звери,
Счастлив только идиот.
Говорят здесь жутким тоном,
Так, что всё внутри мертво:
Ты гурима, ты подонок,
Низшей расы существо».
Голос стал внезапно тонок,
Будто в плач сейчас.
«Я ж не просто гуримчонок,
Как тут все у вас.
Я ведь что-то всё же помню,
Что-то, что горит,
Что — замедленная бомба
У меня внутри.
VIII.
Мар, ты другом называешь
Сам себя — а вдруг
Ты про это что-то знаешь?
Так скажи, раз друг.
Это ведь почти что больно…
Скажешь напрямик?
Всё забыл я, только помню
Горький наш язык.
Всё забыл я, только что-то
Вытравить нельзя.
А сказать ведь не работа!
Вроде мы друзья.
Слушай, Мар, а ты ведь гамбо!
Пояс-то широк!»
— Да, я Торелагв Марамба**,
Вот мой поясок.
— Мы недавно проходили
Про хамбийцев тут,
Это те, кто, говорили,
Пленных не берут,
Благородны и бесстрашны,
Всё им хоть бы хны,
И иметь таких на страже —
Счастье для страны.
IX.
— Это всё, конечно, верно…
Кто же это говорит?
— Наш гаххоли — парень нервный,
По наружности — бандит,
По профессии — психолог,
По призванию — палач.
Вся его боится школа,
Как придёт за кем — все в плач.
Ну, да что возьмёшь с дебилов…
Рассказал уже гаххол,
Чтó на свете раньше было,
Что зовусь я Гамартол,
Что родился в Хей-Хойдане,
Мать имею и отца,
Двух сестёр и брата Трайни —
Недотёпу и глупца.
Было так лет шесть обратно,
Как сейчас — не знаю, нет.
Ну а к всяким белым пятнам
Что вертаться? Мне совет
Дал гаххол молчать и слушать.
Буду смирным — и в меня
Всю свою он вложит душу,
И в мильён таких, как я.
__________
* Вернувшись к написанию поэмы после долгого перерыва (нет, перерыв был проведён не в психушке), Аффтарша незаметно для самой себя перешла с диалоговой формы (которая, действительно, очень плохо смотрится в стихах) на кавычки (которые вообще плохо смотрятся). Впрочем, через пару главок оно вернулась к традиции, установленной в первой части.
** В прозаическом опусе «Рыжий Мар» на ту же тему приводилось полное имя Мара: Марамба Гокма Торил Торелага. Здесь одно из имён видоизменено — надо полагать, с целью упихивания его в стихотворный размер.