Не тот Энекин. Облом-с...
Меня снова становится слишком много.
Каждый раз, когда я заполняю очередной дневник никому не нужными и всех смущающими душевными излияниями, я создаю новый дневник. Чтобы продолжать рассыпаться в тех же излияниях — я взорвусь, если буду молчать, — но делать это уже перед людьми, которые не знают, о ком идёт речь, которые со мной не знакомы, для которых я ничего не значу... Перед которыми мне не стыдно.
Для начала я делаю это перед пустотой. И тогда мне уж точно не стыдно... Хотя и немного одиноко. Но я ценю это одиночество и больше всего боюсь в это время, что кто-нибудь придёт и мне придётся гадать: знакомый — незнакомый, понял — не понял, понравилось — не понравилось...
И кто-нибудь обязательно приходит, и гадать приходится, и ответы я нахожу самые для меня приятные: «Незнакомый. Не понял. Понравилось». Пронесло...
И, радуясь своей неуязвимости, обалдев от своей вседозволенности, я срываюсь с цепи и забываю рамки приличий, я начинаю писать всё, что взбредёт в голову, гулять там, где мне делать нечего, и всяческими способами заплывать за буйки.
И тут я понимаю, что даже те люди, которые полгода назад не знали о моём существовании, люди, для которых я всё это время был просто ником и аватаркой — эти люди смотрят на меня с опаской. Не за то, что я натворил на предыдущем дневнике — за то, что я натворил на этом.
И я завожу ещё один дневник. Чтобы прятаться в нём уже от новых знакомых...
Меня снова становится слишком много. Я не знаю, что с этим поделать. Я больше не хочу размножаться делением.
Мне страшно
Н.
Каждый раз, когда я заполняю очередной дневник никому не нужными и всех смущающими душевными излияниями, я создаю новый дневник. Чтобы продолжать рассыпаться в тех же излияниях — я взорвусь, если буду молчать, — но делать это уже перед людьми, которые не знают, о ком идёт речь, которые со мной не знакомы, для которых я ничего не значу... Перед которыми мне не стыдно.
Для начала я делаю это перед пустотой. И тогда мне уж точно не стыдно... Хотя и немного одиноко. Но я ценю это одиночество и больше всего боюсь в это время, что кто-нибудь придёт и мне придётся гадать: знакомый — незнакомый, понял — не понял, понравилось — не понравилось...
И кто-нибудь обязательно приходит, и гадать приходится, и ответы я нахожу самые для меня приятные: «Незнакомый. Не понял. Понравилось». Пронесло...
И, радуясь своей неуязвимости, обалдев от своей вседозволенности, я срываюсь с цепи и забываю рамки приличий, я начинаю писать всё, что взбредёт в голову, гулять там, где мне делать нечего, и всяческими способами заплывать за буйки.
И тут я понимаю, что даже те люди, которые полгода назад не знали о моём существовании, люди, для которых я всё это время был просто ником и аватаркой — эти люди смотрят на меня с опаской. Не за то, что я натворил на предыдущем дневнике — за то, что я натворил на этом.
И я завожу ещё один дневник. Чтобы прятаться в нём уже от новых знакомых...
Меня снова становится слишком много. Я не знаю, что с этим поделать. Я больше не хочу размножаться делением.
Мне страшно
Н.
-
-
16.01.2008 в 19:25-
-
17.01.2008 в 09:27Так что даже не знаю, сочувствовать или завидовать...
Н.
-
-
14.07.2008 в 16:09и идти дальше, но да
-
-
16.07.2008 в 12:54