Мне когда-то было интересно, каково мне будет, когда у меня уже будет выходить полная хрень и при этом я уже не буду в состоянии понять, что это хрень. Так вот, свидетельствую: мне охрененно. Практически так же охрененно, как во времена, когда у меня ещё выходила полная хрень и при этом ещё не получалось понять, что это хрень. В общем-то, читать стихи и тут же видеть, что они плохие, - фича, не доставляющая никакого удовольствия (самому человеку, а не окружающим). Вот когда я утрачу возможность читать стихи и видеть, что они хорошие, - как это уже случилось с прозой, - тогда будет совсем грустно. Опять же, мне, а не окружающим

Кстати, забавно, ещё предыдущее по тому же фэндому - которое про коняшку - было всё сплошная форма. Тут же формы нет вообще (содержания больше не стало, нет-нет, на такое я не претендую). Времени между ними на самом деле не так уж много прошло, а и память, и думалка, и внимание - всё стало на порядок хуже...
Н.
У меня когда-то была собака —
Не совсем моя, а отца, однако
Все мы, вроде как в отблеске этой власти,
Полагали её чуть-чуть своей:
Псина больше меня, чернее мрака,
С мягкой шерстью и крайне зубастой пастью —
Будто чёрная клякса в палитре счастья,
Неотъемлемый штрих невозвратных дней.
(Может быть, я не сразу цифирь сведу,
Чтоб сказать, что в каком случилось году,
Но мгновенья ответ мне хватило б найти
На вопрос, сколько мне тогда было лет, —
Меньше десяти.)
Детство стало коротким за гранью мутной,
Но ход времени сплющен, а не спутан —
Всё сохранно под спудом беды и будней.
Там остался и тот, с кем я вместе рос,
Среди солнечных зайчиков верный спутник
И защитник среди бледных лунных полос —
В общем, наш чёрный пёс.
ещё ≈83 строчки неотбеченного ооса

Обзорам Kuroshitsuji, если вдруг они на меня каким-то образом выйдут, что вряд ли (и если они не притворятся вежливо, что не заметили
